Трудные годы советской биологии - Страница 41

Многие послания, адресуемые власть предержащим инстанциям, тиражировались самиздатовским способом. Так как пользоваться этой литературой и хранить ее было далеко не безопасно, она расходилась преимущественно среди единомышленников и тем самым в значительной мере уподоблялась агитации о вреде табака среди некурящих. Лысенковская эпопея порождала расходившуюся по рукам сатирическую литературу в прозе и стихах. Большой популярностью пользовались едкие остроумные одесского зоолога профессора И. И. Пузанова.

Новый этап в борьбе за биологию наступил в 1952 г., когда был снят запрет на публикацию в научных журналах статей с критикой мичуринской биологии. Этим широко воспользовались в первую очередь «Ботанический журнал» и «Бюллетень Московского общества испытателей природы (МОИП)». Главным редактором обоих журналов был академик В. Н. Сукачев. Ему, а также заместителю главного редактора «Ботанического журнала» члену-корреспонденту АН СССР Е. М. Лавренко и директору Ботанического института АН СССР члену-корреспонденту АН СССР П. А. Баранову многим обязана наша биология, боровшаяся за свое очищение от лженауки. На страницы этих журналов хлынули статьи с критикой разных сторон лысенковской теории и практики. Лишь в 1953 г. в «Ботаническом журнале» было опубликовано 20 таких статей. В этом деле большую помощь оказывал инструктор Отдела науки ЦК КПСС А. М. Смирнов, по специальности физиолог растений. Особенно активное участие в разоблачении лысенковщины на страницах «Ботанического журнала» принимали сотрудники Ботанического института АН СССР во главе с Барановым. Институт превратился в «антилысенковское гнездо», за что и стал мишенью для разных обследующих комиссий. Сторонники лысенковского лагеря, в свою очередь, в разных газетах и журналах обрушивались на своих критиков в присущем им стиле.

Но вот 5 марта 1953 г. умер Сталин. Это событие одни восприняли как величайшее горе — не стало «отца родного, вождя всего передового человечества, корифея всех наук», в других это вселило надежду на избавление от кровавой тирании. Однако все с глубокой тревогой ждали, что же будет дальше. Ждали и биологи, не зная, как новое партийное руководство отнесется к тому, что делалось в нашей науке. Если судить по страницам авторитетных органов ЦК КПСС — газеты «Правда» и журнала «Коммунист», то первые знамения были благоприятными.

В передовой статье «Правды» от 16 июня 1953 г. президиум ВАСХНИЛ, возглавляемый Лысенко, обвинялся в слабом руководстве научно-исследовательскими институтами и опытными станциями; в «Правде» от 13 апреля 1954 г. в статье профессора В. И. Эдельштейна «Насущные задачи науки в борьбе за высокие урожаи овощей» имя Лысенко не упоминается. Раньше такого быть не могло. В «Правде» от 21 августа 1954 г. публикуется статья академика Н. В. Цицина с критикой повсеместного применения травопольной системы Вильямса, широко пропагандируемой Лысенко.

В журнале «Коммунист» (1954. № 5) передовая статья прямо нацелена против монополии Лысенко: «Монополизация науки приводит к тому, что творческое обсуждение вопросов подменяется администрированием, отсекаются инакомыслящие, глушится живая научная мысль. Это проявилось, например, во Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина». Далее в передовице сообщается, что после опубликования в «Ботаническом журнале» статьи Турбина с критикой Лысенко журнал «Успехи современной биологии» и «Журнал общей биологии» поместили статьи Студитского и Нуждина,«в которых вместо делового обсуждения вопросов, поднятых тов. Турбиным, ему приклеили ярлыки вейсманиста-морганиста, вульгаризатора марксизма-ленинизма и т. д. и т. п.».

Читая подобное осуждение лысенковщины на страницах органа ЦК КПСС и сообщение о том, что Февральско-мартовский пленум ЦК КПСС подверг «острой критике проявление догматизма в сельскохозяйственной науке», все мы были уверены, что высшее партийное руководство круто изменило свое отношение к Лысенко. Появилась надежда, что с лысенковщиной в скором времени будет покончено. Этот оптимизм подкреплялся эпизодом, который произвел в то время большое впечатление на биологов. В «Правде» от 26 марта 1954 г. появилось письмо профессора Московского университета С. С. Станкова, написанное по совету А. М. Смирнова, к которому он обратился за помощью.

Вот суть дела, изложенная в «Правде». Станкову прислали на рецензию диссертацию докторанта Института генетики АН СССР (директор Лысенко) B.C. Дмитриева, посвященную порождению культурными растениями своих собственных сорняков: костер порождается рожью, овсюг — овсом, подсолнечная заразиха — подсолнечником и т. д. Станков дал отрицательный отзыв. Экспертная комиссия вернула Дмитриеву его диссертацию «на доработку», а президиум ВАКа 13 февраля ее отклонил. 20 февраля собрался пленум ВАКа, на котором Лысенко решительно взял под защиту своего докторанта. Его поддержали некоторые участники пленума, в том числе и академик А. И. Опарин.

В результате пленум решил присудить Дмитриеву степень доктора биологических наук. Последняя фраза письма Станкова:«Ведь то, о чем я сообщаю в этом письме, нельзя рассматривать иначе, как глумление над советской наукой». Результат: пленум ВАКа вновь рассмотрел дело Дмитриева и отменил свое прежнее решение.

В это же время в разных научных журналах продолжают публиковаться десятки статей, вскрывающих антинаучность лысенковских догм, безграмотность в постановке опытов, несостоятельность практических рекомендаций. В ряде случаев выявляется прямая фальсификация данных. Если в начале критика была направлена главным образом на вздорные публикации о зарождении одного вида в недрах другого и на извращение дарвинизма, то вскоре последовала критика остальных разделов мичуринской биологии.